А. М. Давыдов. Моя встреча с П. И. Чайковским

За полвека своего артистического пути мне не раз приходилось встречаться с замечательными людьми: прославленными артистами, знаменитыми писателями и композиторами, учеными с мировыми именами. Встречи с ними оставляли во мне различные чувства. С иными нотаблями я встречался часто, но память о них испарялась довольно скоро, другие, с которыми судьба сталкивала меня всего раз и на весьма короткое время, запечатлелись во мне прочно, и даже теперь, на склоне лет, я ясно, в мельчайших деталях, помню их, вижу, будто что было вчера, хотя со времени нашей встречи и прошло несколько десятков лет. Секрет этого заключается в личном обаянии человека.

К таким незабываемым встречам я отношу мое знакомство с Петром Ильичом Чайковским.

Это было в Киеве, в 1890 году, когда я еще делал первые робкие шаги новичка на оперной сцене, служа хористом в товариществе, возглавлявшемся известным в то время баритоном, Ипполитом Петровичем Прянишниковым. Он уже кончил свою карьеру певца, не желая пережить своей славы, и переключился на административно-режиссерскую работу, в которой оказался таким же большим мастером, как и на сцене. Не могу не помянуть с благодарностью этого прекрасного человека и первоклассного художника, давшего мне первый толчок к самостоятельному положению. Заметя мои способности, он умело и постепенно выдвигал меня, поручая, помимо работы в хоре, исполнение крошечных выходных ролей в опере, порой в несколько слов. Это не только льстило моему самолюбию, но было и солидным подспорьем к скромному окладу хориста, не превышавшему шестидесяти рублей в месяц. За каждую такую «гастроль» я получал отдельно по три рубля, что было в то время не пустяком! «Гастролировал» я часто, и приработок оказался чуть не равным окладу.

В этот сезон [1890/91] в Петербурге, в Мариинском театре, с громадным успехом прошла только что написанная П. И. Чайковским опера «Пиковая дама». Прянишников, конечно, захотел поставить ее и в Киеве, опередив все провинциальные оперные театры. По его просьбе, П. И. Чайковский согласился приехать в Киев, чтобы лично руководить последними репетициями и, конечно, украсить своим присутствием премьеру.

Мне посчастливилось получить рольку распорядителя на балу, и как я был радостно изумлен, когда сам знаменитый автор оперы сказал мне, что у меня красивый голос и правильное чувство ритма. Я набрался храбрости и сказал Петру Ильичу: «Если мои мечты осуществятся и я когда-нибудь буду петь Германа, то постараюсь петь еще ритмичнее!» Петр Ильич улыбнулся и ласково ответил: «Старайтесь, молодой человек (мне не было и восемнадцати лет), и я буду за вас очень рад... данные у вас есть. Работайте, и из вас будет толк!»

Тут же я воспользовался случаем и просил Петра Ильча подписать заранее приготовленную его фотографическую карточку, что он весьма охотно сделал. Я долго хранил ее как реликвию, но, к сожалению, в связи с целым рядом обстоятельств, лишивших меня многих дорогих вещей, исчезла и она.

После грандиозного успеха «Пиковой дамы» в Киеве Петр Ильич собирался было уезжать обратно в Петербург, где постоянно жил, но, уступая настоятельным просьбам Прянишникова и всей труппы, согласился остаться еще на несколько дней, чтобы продирижировать какой-нибудь оперой. Для выступления Петра Ильича в качестве оперного дирижера была [выбрана] опера Гуно «Фауст»1. Произошел курьезный инцидент. Перед куплетами Мефистофеля, которого пел известный в то время бас Бедлевич, Петр Ильич, очевидно о чем-то задумавшийся, забыл дать вступление, спокойно опустив палочку. Оркестр остановился, Бедлевич не вступил, получилась мертвая пауза.

Почувствовав неладное, Петр Ильич спохватился, постучал палочкой о пюпитр и начал отыгрыш сначала. В антракте Петр Ильич сказал, что этим выступлением его карьера оперного дирижера кончена навсегда. Сдержал ли он это слово, не знаю.

Состав исполнителей «Пиковой дамы» в Киеве был поистине исключительным, ничем не уступавшим петербургскому. Достаточно назвать такие имена, как Михаил Ефимович Медведев (Герман), Соловьева-Мацулевич и Спарская (Лиза), Смирнова (Графиня), Нечаева (Полина), Иоаким Викторович Тартаков (Елецкий) и другие. Все они были первоклассными певцами и артистами, пользовавшимися громадной популярностью. Дирижировал талантливый И. В. Прибик. Костюмы, декорации были превосходные. Ставил оперу сам Прянишников, совместно со своим неизменным сотрудником П. Ф. Дунаевским, знатоком своего дела. Когда Петра Ильича спросили, как он находит киевскую постановку после петербургской, он ответил: «Очень хорошо... вот только бы пару лишних кларнетов в оркестр, что особенно важно в сцене спальни Графини, после слов Германа "Не пугайтесь, ради бога, не пугайтесь", и тогда все было бы великолепно». Медведеву, который его спросил, не протестует ли он против того, что Герман выходит во второй картине не сбоку, как в Петербурге, а из середины, Петр Ильич шутливо ответил: «Вы так замечательно поете и играете, что можете появиться... хоть с колосников! И у вас, я уверен, это получится превосходно...»

← в начало | дальше →