Переписка с Н. Ф. фон Мекк
297. Чайковский - Мекк
С. Майданово,
27 сентября 1885 г.
Милый, дорогой друг!
Сейчас получил письмо Ваше, за которое премного благодарен Вам. Мне грустно было узнать из него, что Вы не поедете в Италию. Ведь, если не ошибаюсь, холера ослабевает, и, вероятно, зимой ее вовсе не будет. Неужели Вы снова будете лишены наслаждения подышать воздухом Италии? Мне самому так хочется Италии, я ощущаю такую неотложную потребность в ней, что решил в конце зимы во что бы то ни стало отправиться месяца на три во Флоренцию, Рим и Неаполь. Теперь, когда я перестал быть бездомным скитальцем, путешествие будет иметь для меня двойную прелесть.
Я чрезвычайно доволен своим домиком, своим одиночеством и свободой, и беспрестанно благодарю бога, ниспославшего мне, наконец, то, чего я так давно жаждал. Работу свою я, наконец, вполне окончил и сдал для гравировки. Покамест отдыхаю, но уже подумываю приняться за новый труд. Готовое первое действие оперы “Чародейка” лежит передо мной, и я уже начинаю увлекаться предстоящей задачей. Милый друг! Мне нравится высокомерное отношение, Ваше к опере. Вы правы, относясь к атому, в сущности, ложному роду искусства недоброжелательно. Но есть нечто неудержимое, влекущее всех композиторов к опере: это то, что только она одна дает Вам средство сообщаться с массами публики. Мой “Манфpeд” будет сыгран раз-другой и надолго скроется, и никто, кроме горсти знатоков, посещающих симфонические концерты, не узнает его. Тогда как опера, и именно только опера, сближает вас с людьми, роднит Вашу музыку с настоящей публикой, делает Вас достоянием не только отдельных маленьких кружков, но при благоприятных условиях - всего народа. Я думаю, что в этом стремлении нет ничего предосудительного, т. е. что не тщеславие руководило Шуманом, когда он писал “Геновефу”, или Бетховеном, когда он сочинял своего “Фиделио”, а естественное побуждение расширить круг своих слушателей, действовать на сердца по возможности большего числа людей. Не следует только при этом гоняться за внешними эффектами, а выбирать сюжеты, имеющие художественную цену, интересующие и задевающие за живое.
Я написал для училищного юбилея не кантату, а просто хор, который на празднике должны петь воспитанники. Текст для этого хора также пришлось написать самому.
Милый друг! Перевод бюджетной суммы всего проще послать в заказном письме прямо сюда, т. е. в г. Клин. Если же Вам почему-либо удобнее послать в Москву, то потрудитесь адресовать в магазин Юргенсона. Заранее бесконечно благодарю Вас.
Из письма Вл[адислава] Альб[ертовича] (которому прошу Вас передать поклон мой) вижу, что больная рука Ваша поправилась. Весьма радуюсь этому. Желаю Вам, дорогая моя, всякого благополучия!
Беспредельно преданный
П. Чайковский.