Биография Чайковского. Итальянские впечатления
Новый, 1880 год Петр Ильич встретил в Риме. В итальянской столице ему предстояло провести еще два месяца вместе с братом Модестом Ильичом и его глухонемым воспитанником Колей Конради. Втроем они совершали прогулки, осматривая достопримечательности Рима и его предместий. Петр Ильич считал «вечный» город хорошей школой для развития художественного вкуса и стремился глубже изучить и познать шедевры итальянской живописи, скульптуры и архитектуры. Он неоднократно бывал в Колизее, Капитолии, соборе св. Петра и кафедральном соборе, где знакомился с фресками и статуями великих художников. Особенно поразил его знаменитый «Моисей» Микеланджело. Композитор с удовольствием заметил, что начинает понимать искусство Микеланджело и преклоняется перед мощной красотой шедевра. Ему созвучны были совершенные классические формы, в которые гениальный скульптор облек художественно выразительный образ грандиозного произведения. Несколько раз Петр Ильич подолгу засматривался на эту статую, проникаясь все большим и большим благоговением к ней.
Посетив пинакотеку, станцы, ложи и Сикстинскую капеллу в Ватикане, композитор был поражен тем небывалым ощущением, которое вдруг открылось ему: «...Совершилось чудо. Я испытал едва ли не в первый раз в жизни настоящий художественный восторг (от живописи). Что значит понемножку привыкать к живописи!» В галерее виллы Боргезе наибольшее впечатление оставили картины Рафаэля, которого он назвал «Моцартом живописи».Несколько раз побывал Петр Ильич в предместье Рима Тиволи — «в этом чудном уголке, где прелести горной природы соединяются так удачно с красотой древних развалин, водопадов». Здесь он посетил знаменитую виллу д'Эсте, на которой неоднократно отдыхал Лист, написавший под впечатлением красоты пейзажа несколько известных фортепианных пьес. Чтобы полнее и глубже проникнуться непреходящей красотой и ценностью увиденного, Петр Ильич прочел в это время мемуары В. Гёте «Путешествие по Италии» и книгу Ампера о римских императорах.
Внимательно вслушивался композитор в итальянскую народную музыку, распеваемую уличными певцами. Особенно запомнился многодневный яркий, красочный карнавал (правда, немало утомивший своим шумом, «беснованием»). Под его впечатлением Чайковский решил написать нечто подобное испанским увертюрам Глинки — фантазию на народные темы для симфонического оркестра — «Итальянское каприччио». Он хотел, чтобы веселая, светлая пьеса возбуждала жажду жизни, охоту танцевать и веселиться.
Открывается эта одночастная пьеса звуками фанфары — сигнала, который Петр Ильич слышал ежедневно в Риме из военных казарм, находившихся рядом с его отелем. За медленным вступлением следуют, сменяя один другого, эпизоды, контрастные по настроению: то грустные, печальные, то празднично приподнятые, светлые, то песенные, то танцевальные. Огненная тарантелла заключает каприччио: снова излюбленная тема — «страдания в одиночестве и радости в общении» (А. Н. Должанский).
Темы, взятые из сборников народных итальянских песен и записанные самим Петром Ильичом от уличных певцов, казались ему прелестными, и он с увлечением работал над новым произведением. И действительно, каприччио — воплощение атмосферы карнавального празднества, солнечности, искрящегося веселья, оптимизма.
Первое (под управлением Н. Г. Рубинштейна, 6 декабря 1880 года) и другие исполнения в Москве по требованию публики прошли с успехом. «Горячая жизнь сверкает и бьется здесь, образуя, как в картине, так называемый „теплый" фон, на котором искрятся и блещут le dolce canzone (нежные песни.— Г. П.) Италии. Прелестная оркестровка, красивые и яркие мотивы, характерные ритмы — все это представляет в целом очаровательную музыкальную картину»,— писал корреспондент «Московских ведомостей».